КНИГА I.
«ЯВИЛСЯ БОГ СРЕДЬ БЕЛА ДНЯ…»
* * *
Явился
Бог средь бела дня:
«Пойдешь ли, краля, за меня?!
Смотри: я – молод! Я – пригож!
На кузнеца лицом похож.
А что в глазах не тот привет,
Так это, краля, лунный свет!
Ну как?!..»
«Пошла
бы я шутя-любя,
Да ласка рыбья у тебя!
Не замилуешь у ворот,
Не уведешь за огород…
Ведь ты не парень, ты – Господь!
А нам нужна живая плоть,
Вот так…»
Слегка
нахмурился Творец:
«Давай брататься! Эй, кузнец!
Смотри: я – молод, я – пригож,
И на тебя, заметь, похож…
А что в руках не тот привет,
Так мне ведь черт-те сколько лет!..
Ну как?!..»
«Сбратался
б я шутя-любя –
Порода рыбья у тебя.
Ухватки нет, смекалки нет,
Как за тебя держать ответ?!
Ты – не товарищ, ты – Господь,
А мне нужна мужичья плоть,
Вот так…»
Бог неба,
суши и морей
Пришел к худой избе:
«Стань, бабка, матерью моей, –
Возьми меня к себе!..»
Старуха
выдохнула: “Ох!..”
Старуха вымолвила: “Бог!
Твоя святая власть…
А я к тебе, мой голубок,
Почти что собралась…”
В кювет
присел усталый Бог,
Как старый инвалид,
И начал щупать левый бок –
Не сердце ли болит?!
Но не
нащупал ничего.
И понял он тогда,
Что нету сердца у него
И в том его беда.
Тут впору
б душу опростать –
А где слезу добыть?!..
Да, человеком трудно стать,
Уж проще Богом быть!
* * *
В глуши
веков какой-то Бог,
Душа загадочного неба,
Сошел в селенье – нищ, убог,
И попросил питья и хлеба.
“Ха-ха!!”
– затопал круг мирской, -
Добоговался! Догрозился!!”
И непристойный жест мужской
В глазах пришельца отразился.
“Всё так.”
– Подумал Бог в ответ, –
Зря херувим принес тревогу,
Очеловечен белый свет,
И – слава Богу!”
Но понял
Бог вторым нутром,
Что сам попал в свои же сети,
И хмыкнул, явно не с добром:
“Сочтемся, дети!”
Но третий
голос тут как тут:
“Пусть божьи молнии не реют!
Прости землян – они растут! –
Авось – дозреют…”
Господь
смиренно взор скосил,
И встал в своей одежке жалкой,
И приказал, как попросил:
“Не бейте палкой!..”
И заскучал
– внезапно, вдруг,
И на глазах землян разросся,
И – как рассек, раздвинул круг!..
И – воспарил! Исчез! Вознесся!..
* * *
В порыве
человечьей простоты
Пристали к Богу: “Всё ли знаешь ты?!..”
Бог отрубил: “Не знаю н и ч е г о.”
И – прокляли. И плюнули в него…
И бросили убойные каменья…
Но небо обозначило знаменье:
Младенец, опоясанный змеей,
В слепых слезах явился над землей!..
И накатилось
глыбой с высоты:
“Что
знаешь
ты?!!”
* * *
Поставили
Богу дурманный поднос –
Эфирное зелье ударило в нос…
Он поднял священный граненый бокал
Как раз над Сибирью, над скопищем скал:
“Я пью
за великий земной поворот:
Пусть правит планетой великий народ!
Великая правда! Великая ложь!
Великие реки! Великая рожь!..
И выпил
Всевышний… И бросил бокал…
И в громе родился священный Байкал!..
В движенье и ропот моторы пришли,
И ангел, как робот, налег на рули…
И ангел подумал, свивая спираль:
“О как ты наивен, всезнающий враль!”
* * *
Два близнеца
– Господь и Сатана
Хлебнули в полдень теплого вина.
Господь размяк… Залег средь сонных трав…
“Прости, мой брат! – во многом я не прав…”
Взор Сатаны
окрасился слезой,
Рыгнул – и даль откликнулась грозой!..
Костлявой лапой стукнул по груди:
“Прости, мой брат! Ругай меня, суди!
Дышу, живу… а как, спроси, живу?!”
И головой склонился на траву…
И братский храп потряс земную тишь!
И замер мир, как пуганая мышь…
В сей
плоской басне есть двойное дно:
Не пейте в полдень теплое вино!
* * *
Дьявол
хмыкнул и уперся в два бока:
“Ты пошто, поэт, расспросами неволишь?!
Я – дурное настроение Бога!
И не Господа, а боженьки всего лишь!
Эх, поэтишка!
Слезливое око…
Душу рабскую нытьем не обезболишь…
Ты – дурное настроеньице Бога,
И не Господа, а боженьки всего лишь!..”
* * *
Хрупка,
пуглива Богородица,
А сын шустер, как ванька-встанька…
Но рядом – карлица, уродица,
Кормилица, заступа, нянька!
Постичь?..Ватки,
мази, марлица…
Ах, и пеленочка сырая!
Но рядом – ведьма, злюка, карлица,
Сестра богов, хозяйка рая.
* * *
Когда
всосала водяная яма
Весь белый свет, все тяготы его,
Последний ангел захлебнулся: «Ма-ма!..»
Последний демон задохнулся: «Ма-ма!..»
И – на земле не стало никого…
И только
лучик нынешней звезды
Коснулся той, ниспосланной воды…
* * *
Гром возревел:
“Постигни, но умри!!..”
И Ной увидел в треснувшей волне,
Как в искаженном зеркале времен,
Иной потоп!.. совсем иного Ноя!..
Хотел подумать: “Боже! Это – круг!!..”
И – захлебнулся…
* * *
Ной поджался…Уподобился
лисе…
Повозился и забылся… И увидел
Человечка на летучем колесе
И заплакал, словно Бог его обидел…
И поплыл
он по планете водяной…
И отдался от и холоду и зною…
“Слышал, видел и – молчу!!!” – взмолился Ной.
“Слышал, видел и – молчи!” – сказали Ною.
* * *
И душу,
и тело недугом свело.
Лицо уподобилось роже!
И стало в глазах от страданий светло,
И крикнул несчастный: «О Боже!..»
Но грохот
сорвался в немереной мгле,
И эхо взревело сиреной!..
«Хо-хо!..» – пронеслось по родимой земле…
«Ха-ха!..» – понеслось по вселенной…
* * *
Сын плотника,
придумавшего крест,
Скрипучие качели для Варравы,
Равно и для бродяжки мудреца…
Сын плотника,
не жадного на гвозди…
Сын плотника…возможно, что и сын…
Вот был ли плотник плотником!..
Едва ли…
* * *
Когда
Христос, иль кто он там еще,
Готовился принять земную кару,
Он как бы уподобился Икару,
Свой птичий лик склоняя на плечо.
Он хищно
улыбнулся нам с креста,
Когда рабы вколачивали гвозди…
Мы, в этом мире, все христовы гости,
Хотя, по сути, не было Христа.
