главная биография стихи статьи фото фильмы книги публикации блог ссылки

Людмила Осокина

Люди Влодова

 

Цапин или Апостол Владимир

(Цапин Владимир Александрович, 1958 г.р., москвич, женат. Находился около Влодова где-то с конца 70-х до последних дней).

Цапин играет во всех «людях Влодова» для меня главную роль, так как именно он меня с Влодовым и познакомил в марте 1982 года.
Помимо всего прочего, Цапин прошел бок о бок почти через всю мою с Влодовым жизнь.
С самим Цапиным меня познакомил один молодой поэт – Валера Романчук, года за полтора до этого. Это произошло на литобъединении «Весы», куда я тогда ходила. И вот с Романчуком они и приходили ко мне в гости, и мы проводили вместе какой-либо из выходных дней. Но никаких дел лямурного плана у меня ни с кем из них никогда не было, нам и в голову это почему-то не приходило. Мы были просто поэтическими товарищами.
В первое время нашего общения Цапин про Влодова мне ничего не говорил. Вообще ничего. Но, где-то спустя год, Цапин почему-то вдруг решил меня с ним познакомить. Он сказал мне, что есть такой поэт – Влодов, он нигде не живет и что он может меня к нему отвести на какую-то из квартир, где он в данный момент обретался. Конечно, слово «нигде не живет» меня немножко поразило, я даже не понимала тогда, как такое может быть, но тем не менее, я согласилась.
Поэтому от меня требовалось в какую-то из суббот в 3 часа дня приехать на ст. м. «Арбатская» с бутылкой портвейна и ждать там Цапина. Он сказал, что бутылка необходима, так как Влодов без бутылки никого не принимал.
В назначенное время я приехала на ст. м. «Арбатская», стояла там, ждала, но Цапин почему-то так и не появился. Впоследствии я узнала, что Влодов в этот раз отказался со мной знакомиться. У него были на тот момент какие-то другие дела , и он мной пока что не заинтересовался. Так что наше знакомство с Влодовым отодвинулось почти на год.
Через год, когда я уже ходила на студию «Чистые пруды», Цапин пришел туда вместе с Влодовым. (Или, наоборот, Влодов пришел вместе с Цапиным). В этот раз было мое обсуждение, и в перерыве Цапин представил меня Влодову. Так состоялось наше знакомство. Потом, после студии, мы все вместе поехали ко мне домой, точнее, на квартиру моей сестры, где я тогда жила, а сестра в это время лежала в больнице. Цапин по дороге потерялся, и мы с Влодовым остались одни. Мы провели тогда вместе ночь, потом встретились еще через неделю на этих «Чистых прудах», а потом и вовсе уже не расставались. Я стала с Влодовым везде ходить.
Влодов называл Цапина учеником. Он называл так всех молодых поэтов, которые в то время около него крутились. Влодову в то время, в 1982 году, стукнуло 50, поэтому на роль учителя он вполне сгодился. Цапину было где-то лет 26 в то время или 24, уж точно не помню.
Но на самом деле, Цапин был нечто больше, чем ученик. Он был в некотором роде, поверенный в делах.
Долгое время, особенно в первые годы моего общения с Влодовым, Цапин почти везде нас сопровождал, он постоянно присутствовал в нашей жизни. Я, правда, не знаю, каким образом он успевал еще и работать, он работал в типографии «Красной звезды» каким-то сотрудником, причем, полный рабочий день. Еще он к тому же был женат, у него была жена и маленькая дочь. Жил он в своей квартире в районе Измайлово. Не знаю, как ему удавалось совмещать свою собственную жизнь и общение с Влодовым, но каким-то чудесным образом удавалось.
Так что Цапин нежданно-негаданно из моего поэтического товарища превратился для меня как бы в слугу, в адъютанта Влодова, и мы не могли уже вот так как раньше свободно и запросто общаться. Нам приходилось молча ходить по разные стороны от Влодова. Он был очень ревнивым, и общаться нам между собой не разрешал.
Цапин был удобен в общении, потому что он странным образом никого не раздражал. С Влодовым мало кто мог ужиться, как говориться, но вот Цапину это удалось. И он пробыл у него в «учениках» очень долго.
Цапин умел молчать и говорил только тогда, когда ему это разрешали. Он только отвечал на вопросы, если его о чем-то спрашивали. Он ничего особо не хотел, не привязывался ни с какими просьбами. Это тоже было неплохо. Он никогда не пытался чем-то выдвинуться, блеснуть и затмить таким образом Влодова, он знал свое место и не совался не только в первые ряды, но даже во вторые, и в третьи.
Он вообще никуда не совался, только молча следовал куда нужно и делал то, что требовалось в данный момент делать. Также он мог легко переносить какие-то физические трудности или неудобства, что тоже было немаловажно. Например, бессонные ночи или довольно основательную выпивку. Он, в любых случаях, держался молодцом и мог себя прилично вести. Даже выпив изрядное количество всего, он не терял голову и мог помочь везти куда-то самого Влодова. Короче, он не доставлял никаких неудобств в общении и был идеальным Адъютантом Его, Великого и Ужасного.
Но, что было хорошо, он был не только «учеником», слугой или кем-то там еще. В первую очередь, он был своим человеком, и вот это, пожалуй, главное. Он воспринимался скорее как родственник, как член семьи. Такое же чувство у меня возникло только в отношении еще одного «человека Влодова» – Никитушкина. А так больше ни к кому.
С Цапиным было комфортно находиться, куда-то ходить, к кому-то ездить. Мы как-будто были одни, но в тоже время с нами кто-то был. И этот кто-то мог в любой ситуации здорово нам помочь. И помогал. Если надо было послать кого-либо за вином в магазин, то посылался Цапин. За сигаретами – Цапин. За хлебом и банкой консервов – Цапин. Встретить кого-либо в метро или на автобусной остановке посылали Цапина. Проводить тоже отправлялся Цапин. Накормить нас на свои деньги, причем без отдачи, частенько призывался Цапин. Забить какой-либо гвоздь, починить замок, кран приглашался Цапин. Как ни странно, он все это умел. Поехать с нами за компанию на электричке в какой-либо Павловский Посад, чтобы не было скучно в длинной дороге, приглашался Цапин. В гости к кому-либо пойти, к каким-либо полузнакомым людям, с которыми Влодов мог чувствовать себя некомфортно, звали Цапина. Он все-таки был своим человеком и с ним было как-то спокойнее.
Поскольку Влодов ничего сам из различных бытовых дел не умел, а делать это иногда все ж таки приходилось, то для этого существовал Цапин. Также он частенько использовался в роли переносчика тяжестей или передвижчика их.
Также на всякие Влодовские мероприятия, как-то: дни рождения, поэтические вечера, отмечания каких-либо праздников приглашался в первую очередь Цапин. В качестве участника. А как же! Даже когда мы уже жили вполне устроенно в Очаково, сначала в 55-й квартире, а потом и в 102-й, он постоянно приходил к нам на празднование Нового года, а также на все Влодовские дни рождения. Правда, потом, когда нам внезапно расхотелось что-либо отмечать, где-то начиная примерно с 2002 года, мы перестали кого-либо приглашать, в том числе и Цапина.
По внешнему виду Цапин напоминал апостола Петра: черные волосы, борода, осанистая внешность. Мне еще хотелось назвать его апостолом Владимиром. Да, пожалуй, он так и выглядел – как апостол. И занимался не просто службой, а служением Учителю в лице Влодова.
Вот как раз вспомнила песню Цапина про Москву. Он ведь не только стихи писал, но еще и песни. У него была гитара, и он исполнял эти песни под свой аккомпанемент. Помню еще на Влодовской студии в газете «Московский комсомолец» в конференц-зале он пел эту свою песню. В-общем-то, она неплохо звучала, там были такие слова, это вот припев этой песни:

Люблю Москву, ее движенье,
И смелый взгляд из-под бровей
Люблю до головокруженья
Ее Монмартр, ее Бродвей.
Ее Садовые, Неглинку,
И захолустьев пустыри,
Ее напевы под сурдинку
В которых просто воспарить.

Да, неплохая песня, и слова, и мелодия приятные. Помню еще «Лесные короли» у него были, тоже хорошая песня. Еще про какую-то белую девушку он пел в ритме блюза, так сказать. Не знаю, почему он с этими песнями никуда не продвинулся. Одно время он даже ходил, выступал с ними с какой-то из своих баб, но потом как-то это дело все угасло, непонятно почему. Может, он не обладал достаточной наглостью в продвижении своих дел, был очень застенчивым человеком. Поэтому, наверное.
Когда я сама начала писать песни, осенью 2000 года, мы брали у него гитару, и она какое-то время у нас находилась, чтобы Никитушкин, приезжая, мог мои песни сыграть.
Вообще, мы у Цапина брали не только гитару. Он был довольно обеспеченным человеком по тем временам. Помимо отдельной квартиры в Москве, у него были и дача, и машина, ну и всякие там более мелкие вещи: типа фотоаппарат, видеокамера. Имелась у него и пишущая машинка. Старинная. «Ундервуд», наверное. Он приносил ее к нам в халупу и долгое время она там была. Некоторые мои стихи из тех лет на ней напечатаны. Ну и Влодовские тоже. Правда, там некоторые буквы западали. И вот она долго у нас там была. Потом нам понадобились деньги, и мы продали ее Егорову, хоть она была и не наша. А что делать? А потом, по-моему, Цапин покупал ее назад у Егорова, свою же машинку. Н-да! Весело, как говориться, жили.
Кстати, наша самая первая фотография с Влодовым сделана не Цапиным, нет, а Мацко, но на этой фотографии в мае 1982 года, с нами вместе сфотографирован и Цапин. Это было во дворике Литинститута. Потом Цапин опять же был запечатлен с нами на фотографии, которую сделал Руслан Шакаев у себя дома осенью 1982 года. В дальнейший период было как-то не до фотографий, и вплоть до 1988 года мы с Влодовым вообще не фотографировались, нам даже в голову это не приходило, исключая разве что фото на документы.
Цапин, помнится, как-то пришел со своим фотоаппаратом и сделал много фотографий у нас дома в Очаково, то ли в конце 2000 года, то ли в начале 2001. Но ему пришлось снимать только меня. Влодов фотографироваться не захотел. Он снимал меня с гитарой на балконе. И вот самая моя красивая фотография в шляпе, с гитарой, с белыми волосами, где я выгляжу как супер-красотка сделана именно Цапиным. Цветная фотография.
Цапин готов был приехать по первому зову Влодова, где бы мы ни жили, чтобы ни делали, Влодов всегда мог на него положиться. На его присутствие, на его помощь. Что бы ни случилось, Влодов тут же хватался за трубку телефона и говорил: «Сейчас вызову Цапина». И Цапин почти всегда приезжал и делал всё, что требовалось.
В январе 2005 года на Старый Новый год Цапин пришел к нам с видеокамерой и заснял свою беседу с Влодовым. Долго они там говорили на кухне. Липатову звонили, пили какие-то коктейли из банок, и всё это Цапин снимал. Молодец! Там еще Влодов был в здравом уме и в твердой памяти, так что нормально получилось.


Влодов во годы оны, где-то в 1993 году, как только оформился в «Юность», где он некоторое время проработал, тут же пригласил туда Цапина. Представил его Липатову, тогдашнему главному редактору, и Цапин стал служить теперь уже двум большим людям.
Липатов тоже начал использовать Цапина как слугу и не мог на него нарадоваться, и всё время говорил об этом Влодову: «Вот, спасибо, Вам, Юрий Александрович, за Цапина». Цапин был у Липатова в качестве такого секретаря-референта. Он сидел в приемной вместо секретарши и даже когда Влодов уже из «Юности» ушел, Цапин еще долгое время там работал. Цапин даже сорганизовал там свой литературный альманах «Орфей». Но точно не знаю, в «Юности» он его сорганизовал или еще раньше, когда еще там не работал. Он все ж таки пропадал из жизни Влодова на некоторое количество лет. В это период он вел литературную студию в библиотеке им. Некрасова. Мы очень с Влодовым удивились, когда узнали, что Цапин там чего-то ведет. Было очень странно видеть его в таком качестве, в качестве руководителя чего-то.
Конечно, и Цапин под конец стал не таким покладистым и послушным, как раньше. И у него со временем испортился характер, и поменялось отношение к Влодову. Но, все-таки, по сравнению с другими людьми из окружения Влодова, его можно считать идеальным учеником, помощником и человеком.


Вернуться на Люди Влодова или перейти к странице Егоров

 

 

 

Сайт управляется системой uCoz